А за кулисами Хайд и Джекилл пили виски на брудершафт...
Вчера на системных расстоновках мы в очередной раз расставляли меня. На этот раз с моей болячкой.
И я помню это странное, возможно страшное (хотя я не чувствовала страха) ощущение, когда я не могла встать. Просто не могла. Я сидела на месте и понимала, что у меня нет сил встать. Я хотела, я понимала, что мне нельзя тут сидеть. И когда меня стали поднимать, мы там чуть сильно не навернулись. Но подняли и я как-то дошла до стеночки, а потом за моей спиной столпился народ, замещавший непонятные вещи. Стоять было проще, но я чувствовала себя... ну как на костылях. То есть они помогают тебе стоять, то это не то, как должно было быть изначально.
Кажется в итоге я все-таки встала с этого инвалидного кресла и пошла. По крайней мере мне теперь кажется известно, как чувствует себя ребенок, делая первые шаги. Я прямо про себя проговаривала: "Так, шажочек... и еще один, один, два, три... молодец".
А потом меня поставили на против моей болезни. И в какой-то момент, когда я отдала ей должное, принялась ее, как нужную прошлом часть себя, я вдруг поняла, что будто бы сижу перед зеркалом. И что эта болезнь - это же я. Я ее сделала, она моя, она - это я. А я это я, какая я хочу быть. И я попрощалась с ней. Отдала должное и попрощалась.
Я боюсь загадывать как это все отразится на моем здоровье. Мне страшно, а вдруг.... Но я хочу, я на самом деле, абсолютно точно хочу, чтобы через месяц я поняла, что ее на самом деле нет. Что она ушла. Что она выполнила свою задачу и ушла. И что теперь она не сможет дойти до меня.
Я очень хочу чтобы так оно и было.
И я помню это странное, возможно страшное (хотя я не чувствовала страха) ощущение, когда я не могла встать. Просто не могла. Я сидела на месте и понимала, что у меня нет сил встать. Я хотела, я понимала, что мне нельзя тут сидеть. И когда меня стали поднимать, мы там чуть сильно не навернулись. Но подняли и я как-то дошла до стеночки, а потом за моей спиной столпился народ, замещавший непонятные вещи. Стоять было проще, но я чувствовала себя... ну как на костылях. То есть они помогают тебе стоять, то это не то, как должно было быть изначально.
Кажется в итоге я все-таки встала с этого инвалидного кресла и пошла. По крайней мере мне теперь кажется известно, как чувствует себя ребенок, делая первые шаги. Я прямо про себя проговаривала: "Так, шажочек... и еще один, один, два, три... молодец".
А потом меня поставили на против моей болезни. И в какой-то момент, когда я отдала ей должное, принялась ее, как нужную прошлом часть себя, я вдруг поняла, что будто бы сижу перед зеркалом. И что эта болезнь - это же я. Я ее сделала, она моя, она - это я. А я это я, какая я хочу быть. И я попрощалась с ней. Отдала должное и попрощалась.
Я боюсь загадывать как это все отразится на моем здоровье. Мне страшно, а вдруг.... Но я хочу, я на самом деле, абсолютно точно хочу, чтобы через месяц я поняла, что ее на самом деле нет. Что она ушла. Что она выполнила свою задачу и ушла. И что теперь она не сможет дойти до меня.
Я очень хочу чтобы так оно и было.