А за кулисами Хайд и Джекилл пили виски на брудершафт...
Вчера читала странный, тревожный, может быть даже страшный фанфик Ежевичные безумцы. В жанре указан Angst/ Драма и это то, что нужно знать.
Но как же он написан. Как же красиво, выверено звучат эти фразы и предложения, как же приятно читать их, как будто скользить по тексту глазами, останавливаясь на самых интересных выражениях.
Он тревожный, да, но чтение его затягивает.
Он про сумасшедших и я не могу советовать его читать всем подряд. Просто лично мне изредка стоит читать такие вещи. Не знаю правда почему.
Бармен, подайте мне то, что вы дали Проволоке-под-напряжением-Грейнджер. Смешайте мне коктейль из нескольких порочных иллюзий.
Скажем так. На Маггловском уроке я узнал, что все наши молекулы пришли со звёзд. Что все более тяжелые элементы во вселенной сформировались в утробе сверхновой звезды. Каким-то образом во всём этом хаосе появилась органическая материя - и вот, пожалуйте, мы здесь, ведём войны, сидим на соковых диетах и ходим к психотерапевту. То обстоятельство, что всё это произошло в результате совпадения, не делает явление менее значимым. Или менее настоящим.
В солнечном свете она сверкала всеми оттенками меда и молока. Она была кисло-сладкой вишней, и тронутым росой миражом, и головокружением таким сильным, что я чувствовал его по всему телу каждой веной, артерией и капилляром. Она была пульсирующей нейронной звездой, и я мечтал находиться на ее орбите.
Разреши мне построить для тебя замки, Грейнджер.
Ты и я, детка, мы как энтропия.
Самопроизвольное сгорание в герметичной камере.
Звезды, умирающие в экстазе.
Вечные двигатели, порождающие ржавчину в наших прокладках.
Дорогая, ты прекрасна
Мы могли бы сесть в поезд, который все время едет на восток. Вслед за тенью рассвета и паутинками бабьего лета.
Я вижу в тебе небо, Грейнджер.
Я слышу в тебе море, Грейнджер.
— А ты сумасшедший, Малфой?
Я с удивлением открыл один глаз. Она смотрела на мои руки, и я тоже взглянул на них и увидел, что неосознанно их тру. Я прекратил.
Я не знаю, зачем я сказал то, что сказал ей через секунду. Я не старался быть остроумным. Я не хотел ее рассмешить:
— Существует пятьдесят процентов вероятности того, что я могу или не могу быть признанным клинически безумным в любой отдельно взятый момент времени. До тех пор, пока ты не засунешь меня в коробку вместе с кошкой — тогда я одновременно буду сумасшедшим и не сумасшедшим.
Ее губы дрогнули:
— Теория кота Шредингера работает не так, но я и не ожидала, что ты знаешь что-нибудь о квантовой механике.
Я с удивлением открыл один глаз. Она смотрела на мои руки, и я тоже взглянул на них и увидел, что неосознанно их тру. Я прекратил.
Я не знаю, зачем я сказал то, что сказал ей через секунду. Я не старался быть остроумным. Я не хотел ее рассмешить:
— Существует пятьдесят процентов вероятности того, что я могу или не могу быть признанным клинически безумным в любой отдельно взятый момент времени. До тех пор, пока ты не засунешь меня в коробку вместе с кошкой — тогда я одновременно буду сумасшедшим и не сумасшедшим.
Ее губы дрогнули:
— Теория кота Шредингера работает не так, но я и не ожидала, что ты знаешь что-нибудь о квантовой механике.
Но как же он написан. Как же красиво, выверено звучат эти фразы и предложения, как же приятно читать их, как будто скользить по тексту глазами, останавливаясь на самых интересных выражениях.
Он тревожный, да, но чтение его затягивает.
Он про сумасшедших и я не могу советовать его читать всем подряд. Просто лично мне изредка стоит читать такие вещи. Не знаю правда почему.
Бармен, подайте мне то, что вы дали Проволоке-под-напряжением-Грейнджер. Смешайте мне коктейль из нескольких порочных иллюзий.
Скажем так. На Маггловском уроке я узнал, что все наши молекулы пришли со звёзд. Что все более тяжелые элементы во вселенной сформировались в утробе сверхновой звезды. Каким-то образом во всём этом хаосе появилась органическая материя - и вот, пожалуйте, мы здесь, ведём войны, сидим на соковых диетах и ходим к психотерапевту. То обстоятельство, что всё это произошло в результате совпадения, не делает явление менее значимым. Или менее настоящим.
В солнечном свете она сверкала всеми оттенками меда и молока. Она была кисло-сладкой вишней, и тронутым росой миражом, и головокружением таким сильным, что я чувствовал его по всему телу каждой веной, артерией и капилляром. Она была пульсирующей нейронной звездой, и я мечтал находиться на ее орбите.
Разреши мне построить для тебя замки, Грейнджер.
Ты и я, детка, мы как энтропия.
Самопроизвольное сгорание в герметичной камере.
Звезды, умирающие в экстазе.
Вечные двигатели, порождающие ржавчину в наших прокладках.
Дорогая, ты прекрасна
Мы могли бы сесть в поезд, который все время едет на восток. Вслед за тенью рассвета и паутинками бабьего лета.
Я вижу в тебе небо, Грейнджер.
Я слышу в тебе море, Грейнджер.